Казнить нельзя помиловать
Комиссия по вопросам помилования при Президенте Азербайджана составила список лиц, помилование которых ожидается на следующей неделе.
Очевидно, в этот список попало и несколько политзаключенных из доклада Кристофера Штрассера, а после его утверждения, ПАСЕ, госдепартамент США и другие правозащитные организации выразят удовлетворение решением Президента.
Непоследовательность в суждениях главных борцов за права человека более чем очевидна.
Помилование – акт главы государства, полностью или частично освобождающий осужденного от наказания либо заменяющий назначенное судом наказание на более мягкое. Помилование применяется только к виновным.
Если лица, признанные политзаключенными, невиновны и осуждены незаконно, то, по меньшей мере, следует добиваться пересмотра их дел, а не радоваться помилованию. Хотя и это шерсти клок. Справедливость, как и беременность, не может быть половинчатой. Или она есть, или ее нет, или она ложная.
К стати, о сути помилования Ч. Беккария в своем известном трактате указал следующее: “По мере смягчения наказаний милосердие и прощение становятся менее необходимыми. Счастлива та нация, у которой они считаются пагубными. Итак, милосердие — это добродетель, которая иногда дополняет круг обязанностей, взятых на себя престолом. Ей не должно быть места в совершенном законодательстве, где наказания умеренны, а суд праведен и скор. Эта истина покажется суровой тому, кто живет в стране с неупорядоченной системой уголовного законодательства. А потому в этой стране потребность в прошении и милосердии прямо зависит от нелепости законов и суровости приговоров. Прощение и милосердие являются самой любимой прерогативой престола и желанным атрибутом верховной власти…. Однако если учесть, что милосердие — добродетель законодателя, а не исполнителей законов, что эта добродетель должна проявляться во всем блеске в кодексе, а не в специальных судебных решениях, то показывать людям, что преступления могут прощаться и что наказание не обязательное их следствие, значит порождать в них иллюзию безнаказанности и заставлять их верить, что если можно добиться прощения, то приведение в исполнение приговора непрощенному скорее акт насилия власти, чем результат правосудия. Что можно сказать о помиловании государем, то есть об уступке со стороны гаранта общественной безопасности частному лицу, преступившему закон? Только то, что этому личному акту непросвещенной благотворительности придается сила акта государственной власти, декретирующего безнаказанность”.
This post is also available in: Английский
